Увы, в большом городе из-за синтетического света по ночам не видно звезд. Кажется, в нынешнем веке даже "педантичные Вавилоны" испытали бы в этом сложности. Жанне до сих пор оставалось об этом только предполагать и фантазировать, поскольку Шамаш традиционно молчал, а ночную синеву уже давно сменило беспощадное солнце. Стараясь сфокусировать взгляд сквозь стоическую рябь перед глазами, Дева, с одной стороны, горела желанием расчесать в кровь каждый участок кожи, где касался четкий шов или край кружева; с другой, благодарила всевышнего - иначе, белоснежное создание попросту превратилось бы в вареного рака. Либо, вишневый йогурт. М-м-м-м, а это ведь самый изысканный вкус из сладких.
   Страдать, страдать всегда. Это не просто срезать путь до места назначения, а ещё и перенести новую пытку. Новую тренировку. Озарение святым приходило под волнами искаженного воздуха и света... иногда, может, от вылизывания меловой стены. Жанна старательно воспроизводила из памяти в голове все ассоциации, поведанные ей за эти годы Марко вместо сказок перед сном. Со снисходительным пренебрежением огибая лишь египетскую ересь.
   "Так вот каким ещё ты бываешь, Межмирие" - улыбалась своим мыслям Жанна, двигаясь сугубо по наитию и стараясь сфокусировать взгляд хотя бы на кисточках кукурузы. Из-за неполноты зрения,  физически движения рук и ног она не ощущала. Так странно. Мало кто подумает, что с болью легче - ты хотя бы чувствуешь, где и что у тебя осталось. Но песок и земля под ногами были более милосердны, чем городской асфальт. Ощущение, словно ты то ли летишь, то ли плывешь. Летать действительно по-своему трудно.
- А..? - слегка запоздало опомнилась девочка, заслышав мягкий и любимый голос Мине. Взгляд её стал смущенным и растерянным. Она не упомнила четко каждого её слова, к собственному стыду, но все поняла по выражению лица и бутылке воды в изящной руке. С улыбкой, Жанна мягко покрутила головой. - Ничего не случиться, пока с нами Шамаш, моя дорогая. Мне надобно справляться - это ведь крошечная толика того, что терпят в этом мире люди. Я хочу узнать об этом. ...спасибо, что ты рядом со мной. Это уже благодать.
   Изнемогающий и тающий порыв ветерка пронесся над стройными стеблями кукурузы. Тотчас Жанна замерла, взявшись за руки Мине. Взгляд её стал отсутствующим и, кажется, она прислушивалась. "Надо... на досуг...с этой фи-кой" - обрывисто расслышала она по ту сторону дороги вместе с шагами. Относительно неподалеку от них был кто-то третий. И в такой подвешенном состоянии, не чувствуя саму себя, Лассо смогла почувствовать... другого шамана.
  Но вместо осторожности, на лице девочки-альбиноса появилась некая радость. Она с одобрением подняла прояснившееся лицо на Мине, словно только что нырнула и вынырнула из прохладного утреннего моря.
- Мы шли здесь не зря. Здесь есть ещё одна, очень сильная душа, - и было уже без слов понятно, что душа эта, во чтобы то ни стало, не должна была стать оскверненной Хао.

Повернув за угол на перекрёстке, Хан явно опешил больше, чем увиденные им девушки в, надо отметить, довольно странных для этого временного промежутка нарядах. Лолита во наряде времён золотого века поэзии уж точно смотрелась здесь и сейчас несколько более, чем странно. Но больше всего, конечно, напрягало то, что смотрели они явно на него, а старшая вдобавок ещё и явно напряглась. Что, впрочем, немудрено, учитывая общую безлюдность окружающих полей, лишь изредка посещаемых пролетающими неподалёку автомобилями.

- Ну, это хотя бы не полицейская униформа, - с некоторым облегчением заметил мужчина, - хотя я был уверен, что вокруг ни души. Видимо, ворон недоглядел. Ладно, веди себя естественно. - С этими мыслями он вздохнул и неспешно зашагал навстречу странной парочке, изо всех сил пытаясь сохранять невозмутимый и абсолютно не вызывающий недоверия вид. И первые метра эдак четыре ему это даже удавалось.

А потом случилось непредвиденное. У Хана совершенно случайно вылетело из болящей с похмелья головы, что непредвиденное было отправлено на второй круг патрулирования, чтобы отчитаться об опасных изменениях обстановки, поэтому спустя пару секунд в уже упомянутую голову спокойно идущего мужчины откровенно врезался вылетевший чуть ли не из ниоткуда огромный кусок чего-то чёрного. Судя по тому, что от столкновения объект потерял несколько перьев, можно было сделать вывод, что это птица. И не абы какая, а вполне ручная. В принципе, когда суматоха улеглась, объект вцепился в правое плечо носителя, уткнулся взглядом в девушек и знатно распушил свой покров для дополнительной выразительности, оказавшись жутковато выглядящим вороном, а мужчина нервно заорал от подобной вопиющей невежливости, вывод подтвердился:

- Совсем сдурел, мудила!? Без глаза меня решил оставить!? - Спохватившись, он заткнулся и несколько натянуто кашлянул, избавившись от хрипа и вернув себе более спокойный тон. - Сколько раз говорить, что садиться надо аккуратнее. - Вздохнув уже раздражённо, он, наконец, обратил внимание на озадачивающее поведение шикигами и, наконец, начал догадываться о причинах настолько внезапного его возвращения. Похоже, странными в девушках были далеко не наряды.

- Прошу прощения, он у меня не очень воспитанный, - невозмутимо оправдался мужчина, явно опустив оценку своих не очень воспитанных реплик, виновато разведя руками в стороны, после чего, сделав ещё один глоток, невозмутимо зашагал дальше, всё так же придерживаясь одной стороны дороги, чтобы миновать собеседниц и направиться дальше по своим делам. Ворон же превратился чуть ли не в пулемётную турель, зорко держа на прицеле каждое действие девушек.

Отредактировано Khan Powder (12-02-2016 09:02:10)

В какой-то момент Жанна смутилась, что Мине далеко не сразу разделяла этот энтузиазм. Девочка пусть и пользовалась авторитетом, но он же обязывал беспрекословно оправдывать таковой. Теперь, не только в количестве сил: если Марко уже априори поощрял и расхваливал почти любое действие или жест своей воспитанницы, то другие судьи были более объективны. И, конечно же, их мнение было для Жанны далеко не чуждым.
   Благо, данное собеседование - во всяком случае, сейчас, - не требовало резюмировать шаманские способности. На нынешнем уровне развития присутствующие по желанию могли ощутить и примерно оценить здешний уровень фурьеку. Хао, кого-либо из его людей и очевидной звездоподобной символики Жанна так же не наблюдала.
- Для турнира я ищу союзников, а здесь... Здесь я оказался случайно, - "Но случайности не случайны", - снова обрадовалась в сердцах Лассо. Дальнейшие детали этой реплики девочка-альбинос пропустила мимо ушей. Да, внутренние эмоции перебивают громче постороннего собеседника.
- Если я правильно понимаю, вы тоже прибыли побороться за бразды правления?
- Хм... можно и так сказать, - с изящной улыбкой, Жанна повела головой на бок. Палящее солнце, легкая неловкость в спонтанном диалоге, персональные соображения каждого. - Вероятно, твои поиски теперь оправдали себя?
   Француженка показательно оглянулась, обведя глазами все вокруг. Затем, она нежно-доверительно обняла Мине под локоть.
- Кажется, Вифлеемская звезда сегодня - Солнце. Во всяком случае, это было бы прозаично.
Конечно собеседников напротив было не трое, но Жанне было свойственно верить в судьбу. И ещё больше хотелось верить, что Хан её сегодня встретил.

- Неисповедимы пути твои, Господи, и агнцев твоих, - удручённо подумал Паудер, выслушивая метафоры библейского толка. Его давно почившее семейство хоть и не считало зазорным раз в год сходить в церковь на проповедь, но глубоко религиозным не было. Хан эту милую привычку перенял, и, несмотря на пересыщенную сверхъестественной ересью биографию, верить в высшие силы не начал. Разве что Госпожа Удача надёжно прописалась в его пантеоне в качестве музы в моменты особенно невыносимой тщетности бытия. Например, сейчас, когда ты всего лишь хочешь уже, наконец, отмокнуть после чудовищно нечеловеческого вчера в горячем душе да выпить чего-нибудь тонизирующего для успокоения демонов похмелья, а божественное вмешательство щедро скидывает тебе пару очаровательных апостолов. И вроде бы тоже сойдёт, однако, сколько же потом от этого может появиться проблем...

Медленно подняв руку и отвесив ворону звонкий щелчок, Паудер развоплотил шикигами, разлетевшегося на горстку стремительно тающих в воздухе чёрных перьев, плавно оседающих за спиной владельца, словно тлеющие крылья падшего ангела. Эффектное зрелище было сопровождено не менее эффектным, неспешным и запредельно безысходным тоном:

- Он хочет уничтожить мир, он невероятно силён и у него есть армия. - Печальная улыбка на его лице приобрела какой-то новый оттенок невыносимой тоски. - А ещё мне нужно его убить. Не то, чтобы я этого хотел по личным причинам, скорее, мне просто нечем заняться. Но даже несмотря на скуку, мне всё ещё нравится этот невыносимо однообразный мирок. Ну, а пожарить барбекю на его обломках я всегда успею и сам.

В небольшой паузе затих даже ветер:

- Уж простите мою меркантильность, но союзники мне нужны просто чтобы не тратить на свору приспешников кучу времени. Уж чего-чего, а этого у нас осталось немного. А что до отборочных - да пусть хоть с лошадками любятся, если не могут совладать с подобным конкурсантом. В подобных побоищах правила нужны только для того, чтобы нарушить их быстрее противника. - Хан испытующе прищурился. - Вы ведь и сами не просто так вместе ходите?

Отредактировано Khan Powder (28-02-2016 14:53:36)

Четко отлаженное поведение и особая манерность Паудера, надо признать, застали Жанну врасплох.
   Марко всегда умел хорошо выбирать место и время, дабы избегать таких вопросов, которые просто сочатся субъективизмом. Не меньше политики в пятницу за барной стойкой или бильярдным столом, но о таких задушевных собраниях судейской семьи Жанна имела крайне образное представление, чтобы заострять на них внимание.
    Импровизировать на ходу в 9 лет тихого затворничества не так уж просто. Округлив линию белоснежных ресниц и не в силах скрыть сконфуженное покраснение на выступе скул, Лассо тотчас представился Марко. Улыбающийся, белый, сияющий Михаил... с укоризной во взгляде.

     То был день, когда они встретили Венстара. Человека далеко не глупого, видевшего прежде и жизнь, и смерть, и их квинтэссенцию - войну. партизанская война, Война в заливе. Полевой госпиталь. Отсутствие обеих ног, страх и неизвестность грядущего. Местечко было прескверное на фоне изящных улочек Италии, но путь к звездам - он такой. В солнечный полдень и тихим голосом, белокурый братец в свете дневных лучей рассказывал, что может случиться и будет теперь. Как с этим быть.
    Жилку предпринимателя у итальянца было не отнять. Встав ныне перед первичной трудностью, Жанна с досадой осознала отсутствие таковой у себя.

- Множество, - решила твердо и разом на все ответить Жанна, не мирясь с преградами. Взгляд девочки стал более прямым, и улыбка сменилась аристократично-сдержанным выражением лица. Да, она все ещё ребенок. Но этому ребенку и без прочтения труда Фридриха Ницше хватило опыта и учений понять, где есть она, где её жертвенность, и где - кто-то другой. И самое главное, что бы этот "другой" тоже понял, где он благодаря своим стараниям сможет оказаться. И как он может сделать будущий мир светлее.
    В саркофаге не было место таким чувствам. Здорово чувствовать себя полезной и... свободной в действиях, словах.
- ... по-моему, нельзя так просто сложить человеческие жизни. Даже если ты пересчитаешь все трупы - где гарантия, что за ними не падут другие? Волк убивает крольчиху - без матери гибнет её выводок. Медведь убивает охотника - семья пропадает с голоду. Большинство из нас - убийцы. Пусть и косвенно, но это так. Но прежде чем устанавливать генезис порядка на таком глобальном уровне, необходимо избавиться от главного корня зла. А как это сделать... в одиночку? Или тебя гнетет... сословных предрассудков тьма?
     Но все-таки, сладкие и красивые речи лучше подкреплять действительностью.
- Помнишь ли ты, Хан, Орлеанскую Деву? И как это отразилось на Столетней войне? Слабый злак пробился к небу сквозь гранит; с неба грянул гром, расцвел венок железных роз на крышке гроба Сен-Дени, ожил мертвец, запел осел, растаял снег среди зимы. За это прекрасен наш мир. ...и поверь, не в наших интересах самолично подносить Хао и его честолюбию новые легкие жертвы на чистом серебре.
Речи Девы были местами нескладны в своей структуре, на что повлияло прежде отсутствие необходимости выстраивать подобную дискуссию с посторонним человеком. Различие церковных учений и цивильных разговоров. Нельзя было так просто в одну аксиому сложить все вдохновляющие её знания и идеи.
     В конце своего монолога, Жанна снова обернулась к Мине, словно в поисках одобрения или знака, а где могло быть что-то не так. А ещё как подтверждение, что своих людей Жанна не собиралась так просто отдавать врагу.